ВВЕДЕНИЕ
Вопросы устройства земного института Христианской церкви волнуют не только историков и исследователей, но и являются ключевыми вопросами веры, как в жизни воцерковленного христианина, пребывающего в лоне Церкви, так и тех, кому небезынтересно наблюдать жизнь и развитие Церкви со стороны.
В этой связи знания об устроении Христианской церкви при апостолах возвращают к тем первоистокам, когда первые христиане в единстве духа жили напряженным ожиданием Второго Пришествия Спасителя, памятуя обетования и передавая из уст в уста Благую Весть, поведанные Божественным Учителем.
В основу настоящего исследования положен труд основателя русской церковно-исторической науки профессора Московской Духовной Академии А.П.Лебедева (1845-1908) «Духовенство древней Вселенской церкви от времён апостольских до X века» [1], изданный в 1905 году.
Также мы с благодарностью воспользуемся диссертацией П.В.Гидулянова «Митрополиты в первые три века христианства» [2], за которую 4 декабря 1905 года он был утверждён в степени магистра церковного права.
Полностью источниковедческая база приводится в конце исследования.
АПОСТОЛЬСКИЙ ВЕК.
«В науке не существует общепризнанной хронологии истории апостольского Века» [3]. Но обычно его заключает в рамки от Вознесения Господня (около 29 г. нашей условной эры) до около 100 г. – года смерти последнего ученика Христа – апостола Иоанна Богослова [3].
Из Деяний апостолов известно, что Церковь родилась в Пятидесятницу (около 29 г. нашей условной эры), когда на апостолов сошёл Дух Святой.
Но кто же такие апостолы? Только ли ученики Христа?
В Догматическом Богословии даётся четкое понимание апостола – как посланника, избранного Христом и направленного на проповедь Благой Вести «шедше убо научите вся языки» (Мф.28:19). Но церковная история излагает перемены в прошлой жизни Церкви, пользуясь историческим методом, прежде всего на основании письменных источников. В Раннем Христианстве догматика, свод канонов и правил, еще не существовала в принципе. Поэтому не следует по образному выражению профессора церковной истории С-Петербургской духовной Академии В.В. Болотова (1853-1900) расписывать «картину древнейшего времени красками, взятыми из эпохи III-IV века» по «православному догматическому воззрению всех времён» [4].
В Раннем Христианстве апостолом назывался любой, кто видел Иисуса Христа и был призван через харизму к служению Церкви: «Вообще по древнему воззрению» отличительным признаком апостола считалось «лицезрение Господа» [2].
Харизма – по др-греч. χάρισμα означает «милость, дар», в церковнославянском переводе переводится, как «благодать»; в английском – «grace» [5].
Из Священного Писания известно, что во времена апостолов в Христианской церкви были также пророки и дидаскалы. Так, в I послании к Коринфянам (12, 28–29) апостол Павел говорит: «Иных Бог поставил в церкви, во-первых, апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями [дидаскалы – автор]», и затем Павел задается вопросом: «все ли апостолы? все ли пророки? все ли учителя?».
Однако остаются серьезные вопросы об избрании и призвании этих людей на служение в Церкви. Обладали ли они даром харизмы или получали его через рукоположение? Каким образом это происходило? Неужели и правда можно низвести харизму на любого человека и поставить его на служение?
Но ведь именно так это делается в наше время Это ведь так удобно.
К сожалению, опыт Церкви и череда скандалов, связанных с конкретными личностями – рукоположенными, но не обладающими харизмой, говорят сами за себя. И хотя в современной церковной иерархии такие люди занимают самые высокие посты и по ним судят о всей Церкви, положение остается неизменным. Попробуем разобраться в этом вопросе, основываясь на Священном Писании и авторитетном мнении исследователей.
«Избрание их к этому делу из числа верующих было особенное. Их не община христианская избрала. Они движимы были к этому внутренним духовным побуждением. Как происходило призвание к апостольству, на это имеем ясное указание в книге Деяний; вероятно, – заключает профессор А.П.Лебедев, – и в других случаях происходило призвание к служению апостольскому подобным же образом. В 13-й главе книги Деяний (ст. 1–4) рассказывается, что в Антиохии находилось пять мужей: Варнава, Симеон, Лукий, Манаил и Савл. Когда они проводили время в молитве и посте. Святой Дух указал, чтобы Варнава и Савл были определены для путешествия – в целях распространения христианства. Варнава и Савл так и сделали после того, как прочие из числа упомянутых лиц возложили на них руки» [1]. Тот же автор говорит об избрании пророков в общинах. «Пророки – пишет А.П.Лебедев – тоже не были избираемы от общины. Они являлись послушным орудием внутреннего призвания от Духа Святого. Чувствуя в себе призвание, раскрывать и объяснять истины христианской веры для своих собратьев, они по внутреннему влечению делались проповедниками христианского учения между собратьями (I Кор. 14, 32. 37. 39) для того, чтобы укреплять их веру и возбуждать их мужество» [1].
А.П. Лебедев отмечает, что «Само харизматическое служение было известно со времен Ветхого Завета. Так, у иудеев несомненно встречаем апостолов, которые, по поручению иудейских старейшин в Иерусалиме, странствовали между иудеями рассеяния [Первое рассеяние, или вавилонский плен, относится к VI столетию до Р.Х., вторая эмиграция произошла в результате нашествия греков под предводительством А.Македонского в 332 г. до Р.Х. – автор], собирали с них дани в пользу храма иерусалимского, назидали общины рассеяния и распространяли иудаизм между греками. У иудеев … были в большом уважении учителя (дидаскалы)» [1]. «Моисей и пророки были просвещены Святым Духом. Чрез них Бог открывал Израилю высшее знание и руководил избранным народом во времена Ветхого Завета. С пророком Малахией [около 400 г. до Р.Х., последним – 12-м в ряду Малых пророков – автор] период откровения окончился». Но у иудеев жила вера, что во времена Мессии вновь опять явятся пророки… Эта надежда исполнилась. В молодых христианских общинах явились боговдохновленные люди, «говорившие в образах и пророчествах» [2].
Историки отмечают, что «Основав церковь там или здесь (апостолы), преподав уроки христианского благочестия верующим той или другой церкви (пророки и дидаскалы), они должны были идти дальше, в другие страны, к другим христианским общинам. То обстоятельство, что эти лица были, так сказать, общим достоянием церкви, имело большое значение. Рассеянные и разделенные пространством христиане I и II века, еще не успевшие сплотиться в цельную организацию, находили для себя в этих лицах объединяющую связь… Христианские общины организовывались в то время с большой самостоятельностью; в выработке форм жизни, в религиозной мысли еще не было создано никакой стесняющей униформы; и, тем не менее, наблюдатель видит в них (общинах) замечательное единство развития» [1]. Можно с уверенностью полагать, что такое единство развития было обусловлено деятельностью странствующих апостолов, пророков и дидаскалов, руководивших общинами в одном направлении [1].
Итак, мы выяснили, что в Древней Церкви служение, связанное с распределением Даров Духа Святого осуществляли люди, имеющие харизматические дары и призванные к этому служению Святым Духом.
Даже община не имела таких полномочий – назначать из своей среды людей для харизматического служения, не обладающих харизмой и не имеющих к этому служению призвания свыше. Это логично, просто и понятно.
ХАРИЗМАТИЧЕСКИЕ СЛУЖИТЕЛИ ЦЕРКВИ
Далее следует обратиться к частной характеристике таких представителей древнехристианского общества, как апостолы, пророки и дидаскалы (учителя).
Апостолы
«Апостол Павел называет апостолами не только двенадцать учеников Господа, но и всех его видевших и получивших поручение и власть проповедать слово Божие. Вскоре понятие апостол получило более широкий смысл. По Διδαχή [Дидахе или Учение 12-ти апостолов, записанное в конце I века – автор] апостолом называется всякое лицо харизматически призванное к миссионерской деятельности. Из предписания верующим в Διδαχη следует, что назначение апостолов заключалось в том, чтобы быть исключительно странствующими проповедниками (миссионерами)» [2].
Последнее упоминание об апостолах относится примерно к 150 году [1].
Пророки
«От странствующих апостолов пророки отличались не только особенным духовным дарованием – «говорить в духе» (чего не предъявляется к апостолу), но и функциями, им принадлежащими. Пророки не как апостолы, не назначались к миссионерской деятельности, не были обязаны идти к язычникам с проповедью; они были проповедниками в существовавших уже христианских общинах, их задача заключалась в том, чтобы назидать христиан словом. Пророкам позволялось не только проповедовать в данной христианской общине короткое время, но и оставаться в ней для продолжительного пребывания…
Διδαχή считает пророка неправильно действующим в трех случаях: во-первых, если «говоря в духе», т. е. от имени Духа Святого, он потребует, чтобы верующими была устроена трапеза или агапа для бедных, и однако ж сам начнет насыщаться от нее; во-вторых, если он во имя своего пророческого звания потребует от верующих себе денег или чего-нибудь еще; в-третьих, если он станет учить чему-нибудь такому, чему сам он в своей жизни не следует…
Пророкам давалось право активно участвовать в богослужении; и притом пророкам не придписывается произносить определенной богослужебной формулы благодарения, они могли произносить формулу благодарения собственного изобретения, какую хотели…
На основании довольно твердых исторических известий можно заключить, что пророки совсем прекращают свое существование вскоре после 180 года» [1].
Дидаскалы
Дидаскалы «учили христианским истинам те общины, которые они навещали» [1].
«Если апостолат был новым институтом, пророчество – реставрацией ветхозаветных пророков, то для провозглашения Евангелия иудеям в Палестине и Диаспоре [диаспора – это значительная часть этноса, живущая вне исторической родины – автор] выступили учители, заимствованные от иудейства… У древних евреев толкование писания принадлежало особым лицам – книжникам. Они не образовывали особого сословия. Авторитет их был чисто моральный и покоился на личных достоинствах каждого. Кроме проповеди в синагогах им принадлежало религиозное обучение народа. У христиан также было св. Писание. Чтение, разработка его, проповеди были предметом горячего рвения… Дидаскал есть учитель и проповедник общины. Он не имеет особого пророческого дара. Отсюда число их было более, чем пророков, но все же невелико. Причина этого та, что учитель должен быть отмечен признанным со стороны церкви особым учительным даром, харизмой, призывавшей его к деятельности на пользу христианства. Вследствие этого учительного дара дидаскал стоял во главе общины. Кроме того на дидаскалах лежала еще весьма серьезная обязанность катехизаторского обучения» [2].
«Дидаскалы продолжали существовать в церкви не только дольше апостолов, но и дольше пророков. Например, в Риме, в то время как авторитет пророков начал сильно падать, в эпоху жизни Ерма, – дидаскалы еще пользовались полным почетом. Дидаскалы преступили черту, разделяющую II от III века и долго держались в церкви и в III веке. В Египте, и главным образом в Александрии, дидаскалы существовали еще при Оригене (85-254). Даже после середины III века встречаем указание на дидаскалов в той же стране – в Египте. Но это, однако, самое последнее свидетельство о бытии дидаскалов в церкви; после этого след их существования сглаживается [1].
Таким образом, апостолы, как странствующие проповедники (миссионеры, призывающие новых членов Церкви) и пророки, проповедовавшие в конкретной христианской общине и остававшиеся в ней для продолжительного пребывания, совершающие богослужения, как молитвенники и составители (авторы) новых молитв («они могли произносить формулу благодарения собственного изобретения, какую хотели») исчезают к концу второго века и более мы не находим о них упоминаний в церковных исторических документах.
Дидаскалы, которые несли весьма серьезную обязанность катехизаторского обучения членов общины, не имеющие особого пророческого дара, но отмеченные признанным со стороны церкви особым учительным даром – харизмой, призывавшей его к этой деятельности на пользу христианства и в силу этого стоящие во главе общины, сохранились в Церкви чуть дольше апостолов и пророков и исчезают к концу третьего века.
ОБЩИНА – КРИТЕРИЙ ИСТИННОСТИ
Должны были быть и некие общепринятые критерии истинности, являющиеся подтверждением того, что мнение учительствующего основано на Слове Божием.
«Но что было критерием того, что в данном случае выступает именно Слово Божие, а не личное мнение того или другого учительствующего?
Таким критерием являлась сама община…
Пророчество, как таковое, понятно. Но оно требует исследования, именно исследования о том, действительно ли оно исходит от Св. Духа. Исследование это совершается всеми членами собрания. Как дар пророческой речи, так и дар различения духов дан Богом общине. Из массы свидетельств явствует, что исследованию общины подлежал не только вопрос, истинный ли пророк – данный субъект, но и всякая речь последнего. Апостолы, пророки и дидаскалы в этом отношении не составляли исключения. Вследствие этого после пророческой речи следовали критические голоса лиц, обладавших «даром различения духов» и истинное пророчество для церкви считалось только то, которое признавало таковым собрание общины. Таким образом, – делает вывод П.В.Гидулянов, – в каждом отдельном случае можно наблюдать: 1) выражение чрез учительствующего (апостола, пророка или учителя) воли Божией и 2) признание его за таковое со стороны общинного собрания, или другими словами рецепция (принятие, признание) его общинным собранием. Эти два момента можно наблюдать во всяком акте древне-христианской общины. Как в вопросах догмы, так и дисциплины было необходимо определение воли Божией. Присутствующий апостол или пророк сообщал эту волю собранию, а последнее чрез свою рецепцию признавало, что это есть, действительно, воля Божия и, как таковая, должна иметь силу для церкви» [2].
Следовательно, как в вопросах догмы, так и дисциплины было необходимо определение воли Божией. Присутствующий апостол или пророк сообщал эту волю собранию, а последнее через свою рецепцию признавало, что это есть, действительно, воля Божия и, как таковая, должна иметь силу для Церкви. Воля Божия, выраженная через мнение учительствующего (апостола, пророка или учителя) и получившая признание как таковое со стороны общинного собрания [рецепция – принятие, признание – автор], отражалась во всяком акте древне-христианской общины.
ἐκκλησία ‒ ОБЩИННОЕ СОБРАНИЕ
На вопрос о высшей власти в церковной общине историки отвечают:
«В первых церковных общинах высшая власть принадлежит екклессии» [2].
ἐκκλησία ‒ по др-греч. означает собрание, сходка, от ἐκκαλέω ‒ «вызывать,
призывать». В Афинах Древней Греции высшим органом государственной власти являлось народное собрание, осуществлявшее законодательную, исполнительную и судебную власть. Такое собрание называлось ἐκκλησία (экклесия). Принимать участие в работе экклесии мог любой афинский гражданин мужского пола, достигший 20-летнего возраста [6].
Христиане наполнили эту форму демократии новым содержанием.
«По древнему воззрению, всякая отдельная христианская община свободна, независима и является отражением на земле небесной церкви Божией. Членами ἐκκλησία – общинного собрания являлись все верные общины, со включением в начале, как кажется, даже женщин. Но во главе ἐκκλησίας становится Христос. Он невидимо присутствует в собрании общины и чрез него осуществляет свою волю. Вследствие этого ἐκκλησία действует от Его имени. Этим само собою исключается всякая должностная власть, которая стояла бы над собранием» [2].
При этом, не взирая на безусловный авторитет, «апостолам, пророкам и дидаскалам ни в каком смысле не принадлежало административной власти и юридических функций в христианских обществах. Ни в одном источнике нет на это никакого указания. Да и сама природа таких должностей, как апостольство и пророчество, исключала возможность занятия административными делами христианских церквей» [1].
«Ни в административном, ни в судебном отношении в древне-христианской общине не заметно стоящих над нею должностных лиц. Не имея над собою никакой высшей должностной власти, христианская община следует только слову Божию. Она повинуется только ему и руководствуется единственно им. Слово Божие господствует над христианской общиною и дает решение по всем вопросам общинной жизни. Шла ли речь об избрании известного лица на службу церкви, разрешении от греха, церковном наказании и т. п., в каждом отдельном случае решало Слово Божие, которое выражало свою волю через посредством одаренных особою харизмою лиц, а именно: апостолов, пророков и дидаскалов. В таком положении был, например, апостол Павел. При разрешении различных вопросов общинной жизни выступает то Слово Божие, то его личное мнение. Для первого он требует от общины безусловного повиновения. Иное когда он предлагает что-либо лично. Он не считает себя господином над верою общины. Его наставления … не приказы, а только убеждения, исполнение которых зависит от свободного послушания со стороны общины. Также действовали и другие носители харизмы» [2].
Итак, мы видим, что ни апостолам, ни пророкам, ни дидаскалам ни в каком смысле не принадлежало ни административной власти, ни юридических функций в христианских обществах, не взирая на их безусловный авторитет. Сама природа таких должностей, как апостольство и пророчество, исключала возможность занятия административными делами христианских церквей.
Не имея над собою никакой высшей должностной власти, христианская община следует только слову Божию. Она повинуется только ему и руководствуется единственно им.
Христиане первых церковных общин, наполнив известную форму демократии новым содержанием, установили, что высшая власть принадлежит исключительно собранию – екклессии. Апостол Павел не считает себя господином над верою общины. А его наставления – это не приказы, а только убеждения, исполнение которых зависит от свободного послушания со стороны членов общины.
АГАПЫ
Сведения об агапах, как прообразе современной Литургии, столь скудны, что даже встречаясь с упоминанием о них в древне-христианских памятниках, невозможно реконструировать их из-за особого харизматического характера.
«В первые года после Вознесения Христа верующие в Него собирались на ежедневные трапезы любви – агапы [греч. ἀγάπη – любовь – автор]. По примеру вечери Спасителя, это были вечерние трапезы» [7].
«Причастие во время агапы могло совершаться как в ее начале, так и в конце общей трапезы. Имело место и такая практика. В начале трапезы верующие причащались Св. Тела Христова, затем следовало вкушение обычной пищи, и только в конце следовало причащение Св. Кровью Христовой [7].
Книги Нового Завета частично раскрывают этот порядок:
Евхаристия изначально гармонично вплеталась в агапы:
В самом начале агапы благословлялась первая чаша (Лк 22:17);
затем происходило преломление хлеба (Лк 22:19, 1Кор 11:23);
и только после этого совершалась собственно трапеза – «вечеря» (Лк 22:20).
А в самом конце, после «вечери» – подавалась последняя чаша. (Лк 22:20, 1Кор 11:25).
Полностью восстановить упоминаемый чин Евхаристии – практически невозможно.
Архимандрит Киприан (Керн) (1899-1960) читая лекции студентам Православного Богословского института в Париже, подчеркивал, что «ни о каких записях молитв не могло быть и речи. Сами молитвы, имевшие своим образцом молитвы, произнесенные Спасителем во время Вечери, не были отступлением от привычных благодарений евреев.
Эта еврейская традиция сразу же определила характер христианского богослужения. Надо помнить, что с Храмом не было порвано сразу же после основания новозаветной Церкви. Традиция храмовая и синагогальная поддерживались. Правда, наряду с этим сразу же вошло в обычай «преломление хлеба по домам». Но для этой κλάσις τοῦ ἄρτου [преломление хлеба] ритуал был более простой, чем чин пасхальной Вечери, совершенной Спасителем. Вечеря совершалась самое большее субботняя, в конце которой, по примеру Спасителя, присоединялся евхаристический чин.
Ясно, что прототипом для апостольской Евхаристии была Вечеря Господня, κυριακὸν δεῖπνον (1 Кор. 11:20), которая сама была построена по типу еврейской вечери. Следовательно, на апостольскую анафору влияет прежде всего еврейский ритуал. Иерусалимская община повторяла пусть и не ту же пасхальную, но все же еврейскую вечерю. Тут были и Чаша благословения, и Хлеб преломления (1 Кор. 10:16)» [8].
При этом «Преломление хлеба рассматривалось как регулярное богослужение Господнего дня (1 Кор. гл. 11). Благословлялся хлеб, и все причащались. После вечери благословлялась Чаша, и опять-таки все причащались. Слова Спасителя об установлении таинства были существенно важны. Вечеря есть воспоминание смерти Господней. Потому-то слова эти и вошли в состав всех анафор. Потому-то и молитва воспоминания, «анамнезис», также составляет существенную часть евхаристического канона» [8]. Всякое совершение Евхаристии апостолами тесно связано с их надеждой близкой парусии Спасителя [от греч. παρουσία (парусиа) – и как пришествие (Второе), и как присутствие (мистическое) – автор].
«То немногое, что еще можно почерпнуть из апостольских писаний, сводится к следующему. Судя по Деяниям Апостольским (2:42), «верующие постоянно пребывали в учении (διδαχή) апостолов, в общении (κοινωνίαν), преломлении хлеба (κλάσις τοῦ ἄρτου) и в молитвах (προσευχαί)». Несколько ниже Дееписатель дополняет свой рассказ: «Единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пишу в веселии и простоте сердца». Характерно именно это сопоставление, а может быть, и противоположение храма, места иудейского религиозного ритуала, и домов, в которых совершалось христианское преломление хлеба, для иудеев неприемлемое» [8].
Далее архимандрит Киприан (Керн) резюмирует: «Скудость источников этого периода не позволяет сказать ничего больше о чине и структуре апостольской Евхаристии. Если стоять на точке зрения буквального понимания текста и текстуальной критики, то действительно ничего другого и не найти. Памятники, подобные «Дидахи», не содержат ничего, кроме нескольких отрывков из харизматических молитв. Именно эта харизматичность и не давала возможности и основания для запечатления молитв, формул и действий. Поэтому те ученые, которые следуют буквально этой текстуальной критике и на основании только сохранившихся форм стараются реконструировать апостольскую анафору, остаются беспомощными и не могут удовлетворить свою научную любознательность».
Агапы первой Церкви были высшим радостным выражением братства – тесной взаимной связи церковной общины, как единой Семьи. «У множества уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4, 32)…
«Само собой понятно, что такой напряженный характер агап был возможен только при высоком духовном подъеме членов Церкви. Такого подъема хватило ненадолго, тем более что Церковь с каждым днем ширилась все более и более. Уже Новый Завет показывает нам распад и постепенное окончание первого периода истории агап (религиозный) и постепенный переход их в чисто-благотворительный институт. В этом отношении много говорит 11-я глава 1-го послания к Коринфянам, отстоящее хронологически от показаний книги Деяний приблизительно на 25 лет. Та любовь, которая была прежде атмосферой, всецело охватывающей всю жизнь христиан, теперь становилась для них не всегда приятной обязанностью, о которой Апостолам приходилось напоминать все чаще и чаще. И действительно, агапы, до сих пор идеальное выражение общения членов Церкви, теперь становятся благовидным предлогом и средством к проявлению сухого и черствого эгоизма. Коринфяне начали заботиться исключительно о том, чтобы чувствовать себя физически сытыми, несмотря на такое же стремление других и иногда в ущерб ему. Каждый стремился, возможно, скорее съесть то, что им принесено из дому, оправдываясь тем, что ему, голодному, «ждать не по силам». Следствием этого было то, что «иной бывает голоден, а иной упивается» [9].
«Как бы то ни было, агапы постепенно и неуклонно шли к разделению от евхаристии: бесчинства, которые становились на них почти постоянным явлением, не могли не побуждать наиболее благочестивых и нравственных членов церкви к охранению от них, по крайней мере, Евхаристии, святость которой так оскорблялась» [9].
«Современная нам литургия – литургия, которую слушаем и в которой участвуем мы, носит на себе следы влияния этой связи – следы агап» [9].
Итак, высокого духовного подъема членов первой Церкви, олицетворением которого были агапы, являвшиеся высшим, радостным выражением братства и тесной взаимной связи церковной общины, как единой Семьи, хватило ненадолго.
Та любовь, которая была прежде атмосферой, всецело охватывающей всю жизнь христиан, теперь становилась для них не всегда приятной обязанностью, о которой апостолам приходилось напоминать все чаще.
Распад и постепенное окончание первого периода истории агап (религиозного) и постепенный переход их в чисто-благотворительный институт показывает Новый Завет.
Агапы постепенно и неуклонно шли к разделению от евхаристии. А современная нам литургия, в которой мы участвуем, носит на себе следы влияния этой связи – следы агап.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Несмотря на скудность документальных свидетельств об устройстве Христианской церкви I века существуют достоверные исторические данные о том, что ἐκκλησία – первыми христианскими собраниями руководит Слово Божие посредством одаренных особою χάρισμα (харизмою) лиц, а именно: апостолов, пророков и дидаскалов. Присутствующий апостол или пророк сообщал эту волю собранию, а последнее чрез свою рецепцию признавало, что это есть, действительно, воля Божия и, как таковая, должна иметь силу для церкви. Выражением тесной взаимной связью церковной общины, как единой Семьи, были агапы – вечерние трапезы любви, во время которых происходило преломление хлеба, т. е. совершалась Евхаристия (Деян 2. 42, 46; 20. 7). Чин Евхаристии на агапах утрачен, но следы агап остались в современных литургиях.
ЛИТЕРАТУРА
1. Лебедев, А.П. Духовенство древней Вселенской церкви от времён апостольских до X века / профессор Алексей Петрович Лебедев. — М. : 1905. — Режим доступа : https://azbyka.ru/otechnik/Aleksej_Lebedev/dukhovenstvo-v-drevnej-vselenskoj-cerkvi/. – Дата доступа : 14.02.2021.
2. Гидулянов, П.В. Митрополиты в первые три века христианства : Исслед. Павла Гидулянова, прив.-доц. Имп. Моск. ун-та. / Павел Васильевич Гидулянов. – Москва : Унив. тип., 1905. – Режим доступа : https://azbyka.ru/otechnik/Pavel_Gidulyanov/mitropolity-v-pervye-tri-veka-hristianstva/. – Дата доступа : 14.02.2021.
3. Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение. / епископ Кассиан (Безобразов). – Париж, 1950. – Режим доступа : https://azbyka.ru/otechnik/Kassian_Bezobrazov/hristos-i-pervoe-hristianskoe-pokolenie/2. – Дата доступа : 14.02.2021.
4. Болотов, В.В., проф. Церковный строй в первые три века христианства / профессор Василий Васильевич Болотов. // Лекции по истории древней церкви. I. Введение в церковную историю. II. История церкви в период до Константина В.– Спб. 1907. – Режим доступа : http://www.odinblago.ru/istoriya_drevney_cerkvi/cerkovniy_stroi_pervie_3v/. – Дата доступа : 14.02.2021.
5. Харизма. Толкование. / Словари и энциклопедии на Академике. – Режим доступа: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/15992. – Дата доступа : 14.02.2021.
6. Экклесия. / Википедия. – Режим доступа: https://ru.wikipedia.org/wiki/Экклесия. – Дата доступа : 14.02.2021.
7. Жизнь первых христиан. Богослужение. Церковная иерархия. / Сайт Хелпикс.Орг — Интернет помощник. – Режим доступа: https://helpiks.org/9-16875.html. – Дата доступа : 14.02.2021.
8. Киприан (Керн), архим. Евхаристия. / архимандрит Киприан (Керн). – Париж, 1947. – Режим доступа : http://www.odinblago.ru/kern_evharisita/1#1. – Дата доступа : 14.02.2021.
9. Соколов, П. Агапы, или Вечери любви в древнехристианском мире. / Пётр Николаевич Соколов. – Серг. П., 1906. – Режим доступа : https://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserkvi/agapy-ili-vecheri-lyubvi-v-drevnehristianskom-mire/. – Дата доступа : 14.02.2021.